Книга казахстанского ученого и политолога Аскара Нурши, декана Школы государственной и общественной политики и права (School of Public Policy and Law) AlmaU “Путинская Россия: геополитический реванш или агрессивная оборона?” посвящена анализу политики России и ее международного положения в период президентства В. Путина. В книге прослеживается эволюция взаимоотношений России и Запада и стратегия России на постсоветском пространстве с 90-х гг. ХХ в. до конца третьего президентского срока В. Путина.
В интервью CAAN Аскар Нурша рассказывает об отношениях путинской России с Казахстаном Назарбаева, отношениях, которые складывались с самого начала очень тепло, но сегодня вызывают тревожные вопросы – что будет дальше?
Почему Вы взялись за эту книгу? Чем именно отличается Ваша личная или казахстанская перспектива на российско-казахстанские отношения сегодня?
К написанию данной книги я шел несколько лет. С одной стороны, у меня около 50 научных статей по постсоветском пространству. Благодаря поддержке со стороны руководства института, где я работал, в течение последних четырех лет я системно занимался исследованиями постсоветских стран. С другой стороны, необходимо было внутренне созреть и подготовиться к книге, поэтому прежде чем взяться за книгу, я написал семь открытых аналитических докладов (policy papers), в которых анализировал различные аспекты внутренней и внешней политики таких стран, как Казахстан, Россия, Грузия, Украина, Молдова.
Данная книга не только о России. Она, по сути, обо всем постсоветском пространстве, как оно развивалось с момента распада СССР, по какому пути пошли постсоветские страны, какую стратегию выбрали в отношениях с Россией, Западом и Китаем. В центре внимания – Россия – при позднем Б. Ельцине и в период трех президентских сроков В. Путина и президентства Д. Медведева. В России активно комментируют то, что происходит в ее «ближнем зарубежье». Думаю, ей тоже будет полезно узнать, как ее политику видят в Казахстане.
Чем отличается моя перспектива? Я многие годы работал в государственных и квазигосударственных аналитических центрах, имею опыт работы в аналитических структурах МИД и Совета Безопасности Казахстана. В то же время, мне знакома и оценка российской политики независимого экспертного поля и академического университетского сообщества, я преподавал в вузе дисциплины в области международных отношений. Это дало возможность сравнивать разные перспективы и углы зрения на политику России и Казахстана.
Сегодня политику России и Запада часто оценивают в черно-белых тонах. Моей задачей было показать, что не все так однозначно. В мировой и региональной политике много оттенков, очень многое происходит в серой зоне, где каждая страна права по-своему, либо часто неправы обе. В книге я попытался показать, как Россия и Запад, с одной стороны, Россия и постсоветские страны, со второй, и различные политические силы в России, с третьей стороны, видят и оценивают политику друг друга. Еще мне хотелось показать, что в политике сторон являлось продуктом преднамеренной стратегии, а что вышло как результат ответа на действия обратной стороны.
Вы пишете про устойчивый интерес в Казахстане к России и особенно, к ее внешней и даже внутренней политике. Такое, в принципе, характерно для других постсоветских стран или есть определенные особенности у казахстанского интереса?
В отличие от многих постсоветских стран у Казахстана самая протяженная граница с Россией. Поэтому в области безопасности, национальной и региональной, у сторон высокий уровень взаимозависимости, равно как и много факторов уязвимости. Во-вторых, среди постсоветских стран, с кем граничит Россия, только Беларусь, как и Казахстан, участвует с Россией в евразийских интеграционных процессах, имеет с ней общее таможенное и экономическое пространство. В-третьих, в Казахстане в составе населения значимая доля тех, для кого российское социокультурное пространство является родным и близким, или можно сказать «материнским». В-четвертых, в политической лексике руководители Казахстана и России называют друг друга союзниками. Уже одно это говорит, что Казахстану небезразлично, что происходит в политической жизни России, и какие отношения Россия выстраивает с внешним миром и с партнерами нашей страны среди ведущих мировых держав.
С другой стороны, есть ли такой же интерес со стороны российского общества к Казахстану? И если исключить экспертный интерес, со стороны более широких кругов в России? Как Казахстан изображается в России?
Российское информационное пространство имеет трансграничный характер. Оно доступно в Казахстане, оно является частью казахстанского. Но в обратную сторону это не действует. Если в Казахстане хорошо осведомлены о России, то в России о казахстанской действительности слабо информированы. Если не брать Москву и приграничные с Казахстаном регионы России, то представление о Казахстане в России ограниченное.
Знают президента страны. Благодаря политике Н. Назарбаева и участию в интеграционных процессах отношение к Казахстану в России улучшается. Но интерес в российском обществе к Казахстану невелик. Если исключить политических управленцев, которые формируют политику в отношении Казахстана, и представителей российского капитала, которые имеют в Казахстане коммерческий интерес, то большей части экспертного и политического сообщества Казахстан особо не интересен, их больше занимают отношения с США и Европой. Центральная Азия, включая Казахстан, для них – периферия.
Многие процессы в России и Казахстане происходят по похожему сценарию. Некоторые даже думают, что иногда Россия, иногда Казахстан копируют определенные политики и тактики друг у друга. Какие позитивные и негативные моменты в этом Вы замечаете?
Новое придумать непросто, а когда политические и социальные системы родственны и относятся к схожему типу, то копирование – довольно распространенное явление. Копируют от отдельных документов, до конкретных практик и опыта в различных сферах. Причем, обе стороны. Если Казахстан уйдет где-то вперед в границах данной «формации», и это приемлемо для России, то полученный Казахстаном опыт Россия тоже вполне у себя может применить. По крайней мере, такие параллели существуют. Если страна продвигается вперед, а другая копирует, то в целом, это позитивно. Но когда копируются или адаптируются ограничительные меры, например, в сфере контроля за интернетом или мобильных сетей, то, конечно, эти шаги обществу не нравятся. Например, создается впечатление, что «пакет Яровой» оказывает влияние и на Казахстан.
В своей книге Вы подробно останавливаетесь на постсоветской политике России. Какие общие черты ее политики в центральноазиатском направлении, чем она отличается от страны к стране?
Политике России в Центральной Азии благоприятствует напряженность в Афганистане. Благодаря этому, есть спрос на услуги России в сфере коллективной безопасности в регионе. Не менее значимый фактор – слабые политические институты и сложная экономическая и социальная обстановка в странах региона. Россию видят донором и ждут от нее инвестиций и открытия своих рынков для товаров и трудовых мигрантов из стран региона. Ей при всех сложностях и антимигрантских настроениях пока это выгодно.
Другой вопрос, что процесс расширения евразийской интеграции в Центральной Азии приостановился, а Таджикистан и Узбекистан не торопятся в ЕАЭС. Во-вторых, Китай активно расширяет свое присутствие в экономике стран региона. То, что раньше казалось нишей в энергетическом секторе, сегодня превращается в полномасштабное экономическое присутствие и выход в лидеры в отдельных сегментах экономики. И это то, с чем России теперь придется считаться. Было бы упрощением сводить все к обвинениям в адрес России в имперских и реинтеграционных мотивах. В книге я называю отношения стран Центральной Азии и России «симбиотической связью между российской экономикой и еще менее успешными постсоветскими экономическими и управленческими моделями». С одной стороны, желание Кремля сохранить влияние России в Центральной стороны, а со стороны стран региона – проблемы в государственном надлежащем управлении и попытки решить часть проблем за счет российских ресурсов и «дружбы» с Кремлем.
Изучая внутреннюю политику в России, ожидаете ли Вы изменений в региональных отношениях при сценарии, где, скажем, к власти в России, придут либералы, похожие на Навального. Какое место Казахстан занимает в их программе?
На данном этапе для Казахстана внешнеполитическая повестка российских либералов более привлекательна, чем программы российских левых, патриотов-имперцев и русских националистов. Ориентируясь на Запад и права человека, они пытаются следовать определенному кодексу поведения либералов и осуждают геополитический экспансионизм, что нашей стране в целом выгодно.
Но имперские настроения российским либералам вовсе не чужды, это надо понимать. Желающих строить «либеральную империю» по А. Чубайсу или нести «бремя белого человека» по Р. Киплингу в наш регион здесь имеются. Можно, разумеется, поспорить, можно ли назвать по-настоящему либералами всех подряд, кто себя так называет в России. Или, например, смешение либерализма с национализмом в риторике А. Навального. Можно ли доверять таким политикам, если они придут к власти, и какую они политику поведут в отношении Кавказа и Центральной Азии – вопрос открытый.
Казахстан – дружественная страна, но в России внимательно наблюдают за положением русской общины в стране, здесь не могут не замечать того, что количество русских желающих покинуть Казахстан остается высоким. Также Казахстан воспринимается как буфер от стран, откуда в Россию идет поток мигрантов, криминала и запрещенных веществ, и потенциально террористов и экстремистов. В России беспокоятся, что из буфера Казахстан также может превратиться в источник проблем в плане безопасности для южных и сибирских регионов России. В последние годы к этому добавилось опасение, что в постназарбаевский период Казахстан станет внутренне менее стабильным и менее дружественным России государством, перестанет поддерживать ее интеграционные начинания.
Каковы экономические и торговые отношения Казахстана и России после создания ЕАЭС? Как строятся бизнес-связи? Становятся ли они более тесными? Почему Россия более активно не инвестирует в Казахстан как своего ближайшего партнера?
Отношения между странами становятся более тесными из года в год. Стороны работают над установлением более свободного режима передвижения товаров, услуг, людей и капиталов. Нельзя сказать, что Россия не инвестирует в Казахстан, просто часть товарооборота и инвестиционных ресурсов находятся в теневой зоне, а бизнес двух стран часто использует серые схемы, не афишируя реальные объемы. Кроме того, в Казахстан устремился крупный российский капитал. Потому что рядом, нет языковых барьеров, схожие постсоветские реалии. Кроме того, после украинских событий из-за западных санкций российский капитал начали вытеснять в ряде стран. Еще один момент, часть денежных ресурсов и услуг казахстанские граждане могут получать от различных российских организаций, с кем они сотрудничают, напрямую, минуя казахстанские ведомства. Здесь реальный объем сложно посчитать.
Но в целом, на государственном уровне объем российских инвестиций гораздо меньший, чем мог быть. Но на это есть объективные причины, связанные с малой емкостью казахстанского рынка, серьезной конкуренцией со стороны присутствующего здесь бизнеса других стран, сложной экономической и транспортной географией центральноазитского региона, и в то же время неготовностью вкладывать более значительные ресурсы с российской стороны по внутренним экономическим причинам.
Сегодня национализм и фобии расцветают во всем мире, в том числе в России, и в том числе и в Казахстане. Об этих подводных камнях уже много пишут и говорят. О чем, по-Вашему, говорят мало в этом аспекте или что мало учитывают? Могут ли националистические настроения вытеснить «технократическую» идеологию или, напротив, объединиться с ней? Стоит ли учитывать этот фактор в отношениях двух стран после транзита?
В Казахстане под националистическим, здесь называют «национал-патриотическим» дискурсом, понимают и ошибочно объединяют два близких, но разных по смыслу явления. Первый, собственно, этнонационалистический. Но если сравнивать его с той же Россией, Китаем, и даже европейскими странами, которые входят в Европейский союз, то в Казахстане он гораздо слабее выражен. Основные дискуссии разворачиваются в языковой сфере, поскольку роль казахского языка усиливается, а поддержка русского языка уже не является главным государственным приоритетом, как это было в республике в советскую эпоху. Перераспределение статусов языков, подкрепленное демографическими трендами, болезненно воспринимается частью общества, и подталкивает представителей местной русской общины к эмиграции в Россию. Второе явление, также принимаемое за национализм, этнонационализмом можно назвать с большой натяжкой. Речь идет о конкуренции и дискуссии между двумя формами «гражданского национализма». Та часть общества, которая выражает пророссийские симпатии, и к ним примыкают те, кто, тяготеет к космополитизму, обвиняет в национализме государственных патриотов-«почвенников», в вестфальском понимании его значения.
Я не вижу угроз для технократической идеологии в Казахстане. Сильное влияние оказывают темпы урбанизации, которые очень интенсивные здесь, и в отличие от других республик Центральной Азии более сильно выражен кризис села. Модернизация всех сфер жизни идет в ускоренном режиме. Другой вопрос, что в политической сфере они недостаточно глубоки. Технократизм политической элиты сохранится. Но властям так или иначе придется учитывать и считаться с национал-патриотической повесткой, искать с ней поле для политических компромиссов. Под влиянием данных процессов темпы эмиграции русских из Казахстана будут оставаться высокими. Но и казахстанские власти должны будут помнить украинские уроки и не давать возможность выдвижению из националистической среды радикалов.
Через одно поколение снижение численности русской общины приведет к снижению остроты «русского вопроса» в Казахстане. Те кто останется, в целом адаптируются и будут чувствовать себя более свободно, поскольку и сам Казахстан к тому времени станет более открытым обществом, если не произойдет отката назад из-за рисков нестабильности и религиозного экстремизма.
Казахстан и Россия – соседи и обречены на тесную дружбу. Как бы вы охарактеризовали перспективы отношений в ближайшее время?
Отношения двух стран зависят в первую очередь от того, какие силы придут к власти в обеих странах после Н. Назарбаева и В. Путина. Если с двух сторон не будет деструктивной политики и идеологии, то сохранение добрососедских отношений – выгодно и Росии, и Казахстану. Казахстану в ситуации противостояния между Россией и Западом главное – не вовлекаться в эти процессы и держаться в разумном удалении от геополитических игр. Второй фактор – как будут развиваться отношения в Афганистане и, какой стратегии будет придерживаться Китай в отношении Казахстана. Если Китай начнет слишком сильно «нависать» над Казахстаном, то антикитайские фобии в казахстанском обществе могут усилиться и маятник качнется в сторону углубления отношений с Россией.
В недалекой перспективе транзит власти произойдет в Казахстане, хотя бы в силу возрастных факторов, поэтому для России важно занять взвешенную и конструктивную позицию в этом процессе. От этого зависит отношение новых властей и населения страны в целом – к России.
